Германия

Моссалитовцы на международной арене: отчеты о творческих поездках и встречах, издании книг за рубежом и т.д.

Германия

Сообщение Ирина Егорова Вс ноя 07, 2010 1:03 am

Когда оглядываюсь на эту поездку, меня почему-то не покидает ощущение другой реальности.
Началось это ещё в Москве, по дороге в аэропорт. В последнее время на сон хронически не хватало времени, а в день вылета я не спала вовсе – ночные перелёты, в общей сложности мне предстояло вздремнуть пару часов в двух самолётах. И вот, в процессе всех перемещений, со мной начала проис-ходить странная штука. Вдруг кусками отчётливо проступает какой-то очень давний сон, который, будто бы с очевидной ясностью предсказывал, всё то что, происходит сейчас. От этого возникает ирреальное существование в двух параллельных измерениях.
К этому примешивается разноязыкая толпа в аэропорту; моя вынужден-ная немота и беспомощность в самолёте, где говорят по-немецки и по-английски, и отдельные слова из трёх языков, которые я урывками пыталась учить в своей жизни, произвольно всплывающие или не всплывающие в моём мозгу, которые, в конце концов, приходится заменять языком жестов и междометий.
В аэропорту Штутгарта, у окошечка таможенника замираю в почтительном внимании, пока он изучает мой паспорт. Прилетела я в Германию по австрийской визе, и в агентстве меня предупредили, что, если спросят, почему так, то нужно сказать, что в Германии меня встречают друзья, и мы сразу едем в Австрию. Мучительно припоминаю фразу на немецком, которая разъяснила бы мои намеренья. Таможенник смотрит на меня строго и о чём-то спрашивает. Только я, убей, не понимаю, о чём. И в его вопросе явно не звучит ничего из тех слов, на которые я могла бы ответить заготовленной фразой. Переспрашиваю. Он говорит громче и отчётливее. Очень вслушиваюсь и стараюсь понять. Не понимаю вообще. Ноль. Так повторяется раза три. Чув-ствую, что лицо у меня при этом предельно глупое, несмотря на великую добросовестность. Наконец, не выдержав, он бросает эту интеллектуальную беседу и на ломаном русском языке спрашивает: «Обратный билет есть?» – «О! Да!» – восклицаю я и подаю ему обратный билет. Таким образом нужные штампики проставлены – и я, наконец, на свободе!
Но вот на выходе меня ждёт родная улыбающаяся Светка – набрасываюсь на неё, как на спасательный круг. И тут же подходит её сын – Саня, ко-торого я помню таким маленьким, что этот остаточный образ никак не хочет совмещаться с тем крупным, взрослым, приветливым и уверенным в себе парнем, явившимся передо мной сейчас. Он усаживает меня и Свету в свою машину – очень внушительную, мы едем по чистым и гладким немецким до-рогам и не можем наговориться, пока глаза поедают пейзажи с хорошенькими черепичными крышами на аккуратных домиках.
И, конечно же, вспоминаем Москву, и уроки вокала, и голодные годы…
Так сложилось, что Света Шульга оказалась в моей жизни совершенно судьбоносной личностью. Хотя поначалу прикидывалась просто преподавательницей вокала. Дело в том, что всю жизнь я хотела петь, и всегда мне это давалось непросто. Поэтому когда Света появилась в нашем театре и предложила свои услуги, я не могла этим не воспользоваться. С каждым уроком она раскрывала всё новые возможности моего голоса, который, к изумлению моему, постепенно креп, становился звонким, объёмным и обрастал обертонами.
А после уроков мы с нею пили чай и говорили о чём угодно – нас связывало так много тем, что мы и не заметили, как это общение постепенно стало потребностью и переросло в дружбу.
В то время я переживала тайную любовь такой силы, что она выхлёстывалась из меня раскалёнными стихами, которые я писала, чтобы не взорваться, и вынуждена была прятать их подальше ото всех. Поскольку я была уверена, что показывать их никому нельзя, так как предназначены они только моему любимому и Господу Богу, то и степень интимности, откровенности была в них абсолютная. Но время шло, любовь моя крушила всё на своём пути – с мужем я разошлась. И, в конце концов, однажды я всё-таки отважилась принести свои стихи Свете.
В процессе чтения щёки её заполыхали, глаза включились, как фары. А приговор был такой: «Мне ОЧЕНЬ понравилось!.. Но читать это никому нельзя».
И со свойственной ей последовательностью, в скором времени она позвонила мне и сказала: «Ира! Сейчас проходит конкурс поэтов. Приходи и почитай там свои стихи». Когда я, ошарашенная, стала лепетать ей по телефону какие-то строчки, пытаясь посоветоваться, что же лучше выбрать, Света заявила: «Ну что ты мямлишь? Ты же актриса! Читай – какие хочешь, но так, чтобы это было – ах!..»
После такого заявления я, конечно, озверела и распоясалась. «Ладно, – думаю, – проведу эксперимент на живых людях. А если они меня заклюют и заплюют, то успокоюсь уже и буду всю оставшуюся жизнь молчать в тряпочку». Под это дело я даже вспомнила свои первые в жизни стихи, которые сочинились у меня лет в 14-15, но из-за их разнузданности я тогда даже не рискнула эти строчки записать. А тут – чего уж! Кутить, так кутить. Прочту всякого разного – и будь, что будет!
Конкурс длился нескончаемо долго. Полный зал поэтов. Каждый сидит, в ожидании своего слова, а потом – своей участи. Душно. Народ дремлет. Меня разрывает от нетерпения. И наконец, как стрела, сорвавшаяся с тетивы, я лечу на «лобное место». Начинаю читать самое раннее и вижу, как глаза у присутствующих открылись и уставились на меня. Читаю следующее – глаза зрителей округляются, на щеках загорается румянец. Следующее – глаза становятся квадратными, рты начинают жадно хватать воздух. Всё! Жюри, в неадеквате, поднимает какие-то цифры, потом бросает, ищет другие.
– Судьи не знают, какие оценки подымать…– раздаётся голос из комиссии – требуется 10 минут для релаксации!
Всех отпускают на перерыв, меня облепляют какие-то люди, сыплются вопросы: «Откуда? Кто? Что? Когда?» Зовут на литературные салоны, вечера…
Ничего себе! И что же это я столько лет пряталась?!! – Возникает у меня резоннейший вопрос.
Таким образом, с лёгкой руки Светы я вышла из глубокого подполья, и перетекла в новый, легальный период литературного самовыражения.
Воспоминания наши возвращаются в лихие и голодные 90-е годы. В начале, когда у меня холодильник отключался, за неимением, что в него положить, Светка время от времени приезжала в мою квартиру с полными сумками и начинала выгружать продукты, которые давали возможность как-то продержаться мне и моим близким. А потом, когда ситуация изменилась, уже я привозила продукты Светочке.
Она же привлекла в мою жизнь несколько очень значимых для меня людей, причём большей частью – абсолютно неосознанно. Как-то раз, когда я, под гнётом обстоятельств уже ушла из театра «Царицыно», Светка пригласила меня на спектакль в театр «Экспромт» (под руководством Людмилы Ивановой), где она в то время самозабвенно работала с артистами и вела детскую студию. И этим приглашением, сама того не подозревая, Света определила теперешнее моё глобальное направление в жизни. Случайная встреча в антракте повлекла за собой события, которые привели к знакомству с Алёной Чубаровой и к работе в театре «КомедиантЪ», ставшему на сегодняшний день моей судьбой. Так что всё, чем я занимаюсь сейчас: и литература, и режиссура, и драматургия, и актёрская работа – всё это происходит, благодаря Светке.
А теперь вот, совершенно осознанно она принимает меня у себя в гостях, в Германии. Крутые виражи выделывает порою наша действительность!
Состояние невыспанности снова погружает меня временами в какие-то параллельные реальности, поэтому мне позволяется поспать часок-другой перед творческим вечером. Светка обзвонила всех своих знакомых, приглашая на этот вечер, и договорилась о зале в русском центре, который любезно предоставила поэтесса Ирина Гласстеттер, а ей помогала Вера Громовая – милая женщина, излучающая тепло и заботу.
И вот все собрались в небольшом уютном зале, где все так близки, что заглядывая в глаза, без труда можно увидеть душу. Здесь так легко быть откровенной, потому что все распахиваются в ответ: задумываются и изумляются, мгновенно отзываются на смех и боль, и счастье. Остаётся ощущение праздника, как от долгожданной встречи с очень родными людьми. И так естественно, что после окончания трудно расстаться. Некоторые едут к Свете домой. Её ученик Лёня Райнгард, вместе с сыном Сашей, как истинные рыцари берут на себя заботы по сотворению застолья. И снова продолжаются стихи, рассказы, песни, шутки; вслед за Ириной Микулич с её свежими и лаконичными четверостишиями, все те, кто только что были благодарными зрителями, сами сыплют остротами и поражают талантами.

На следующий день, по договорённости с Ладой Баумгартен, организатором международного литературного конкурса и фестиваля «Русский Stil», я должна выехать на встречу со всеми участниками, чтобы отправиться в Тутлинген, где всё и будет происходить. Света провожает меня на поезд, который, как написано в расписании, прибывает в Штутгарт за десять минут до условленного времени – как раз, чтобы успеть дойти до места встречи.
Но пока поезд едет, начинаю догадываться, что он опаздывает, и я явно не успеваю к назначенному времени. Мобильник мой не ловит; часов у меня нет никогда, поскольку они на мне не ходят; язык я знаю, в лучшем случае, на двойку. Моё объяснение с пассажирами напоминает бег в мешке с завя-занными ногами. Полу птичий язык, сопровождаемый темпераментными жестами, позволяет мне выяснить, не только – который час, но и когда – в какое время и через сколько станций ожидается остановка в Штутгарте. Понимаю, что опаздываю минут на 30-40. А немецкая пунктуальность?.. Ужас! Мысленно примериваюсь, каким образом буду добираться до другого города самостоятельно, если меня не дождутся, и картинка эта на каждом шагу расплывается полной неопределённостью. Лучше не думать.
Но вот двери открываются на долгожданном вокзале, и я мчусь, волоча за собой сумку на колёсиках. Сворачиваю туда, где, по моим ощущениям должно быть место встречи, но там – ни души из тех, кто мог бы принадлежать к русскоязычной группе писателей. Видя мои метания, какая-то симпатичная немецкая женщина предлагает мне позвонить с её мобильника. Телефон Лады занят, дозваниваюсь Свете, которая сообщает, что Лада ищет меня по всему вокзалу и просит стоять у главного выхода. Лечу к главному выходу. И, наконец – о радость! Вот она, Лада Баумгартен – такая милая, юная, белокурая, с приветливым, открытым лицом!
– А я видела Вас – вы пробежали мимо меня по перрону! – говорит она и ведёт меня к автобусу, который стоял, как выясняется, ровно в двух шагах от того места, где я звонила с чужого мобильника. Могучий богатырь Штефен Баумгартен выходит навстречу, легко и ловко подхватывает мою сумку и ставит в багажник.
Какое счастье – автобус, где все свои, терпеливо ждавшие меня всё это время! И что ни скажешь, тебя поймут. А главное – не нужно больше приду-мывать, каким немыслимым способом я могу выяснить, как, откуда и на чём добраться до Тутлингена.
И вот, автобус, ведомый Штефеном, несёт нас то по ровным, то по извилистым дорогам; по горным тоннелям, мимо потрясающих пейзажей, расцвеченных щедрыми осенними красками. Закатное солнце своенравно высвечивает рельефы низменностей и верхушек горных ландшафтов; вдруг выхватывает, как саблю то речушку, то узкое озерцо, внезапно раскрашивая их разноцветной листвой или игрушечными домиками, прилепленными на горных склонах. И облака вдруг оказываются – внизу, насаженными на верхушки деревьев, по обеим сторонам от дороги. А в голове невольно начинают звучать строчки, сначала вразнобой, вперемешку, потом пишутся на случайном клочке бумаге, постепенно выстраиваясь в более стройные картины.
У горных дорог
не укроешь во влажных руках
Городка.
Вон гнёзда домишек
глядятся из пёстрых рубах
Ручейка.
Как клёцки из манки,
завязли у леса в зубах
Облака.
И мыслей завеса –
бессмысленна – ах!..
И легка.

А в Тутлингене нас ждёт по-домашнему уютная гостиница, вкусный ужин и знакомство со всеми участниками фестиваля. Здесь есть и «старожилы» - те, кто уже побывал на этом фестивале: тележурналисты Марина Меркулова и Александр Мягченков из Москвы, поэтесса Нелли Вист из Герма-нии, писательница и телеведущая Наталья Крупина из Челябинска, прозванная «марципановой Наташей» за своё пристрастие к этой сладости. Есть и «новенькие» - юная Ольга Кошкина из Екатеринбурга, экстравагантная переводчица и журналист Татьяна Мартынова из Одессы, поэт Андрей Баранов из Подмосковья, редактор и писательница Татьяна Красикова из Минска, журналист Лидия Гусева из Питера, писательница Елена Янге из Москвы, Лейла Шульц из Грозного и ещё многие из Германии, России, Украины, Белоруссии.
После знакомства все разошлись в свои номера. А перед сном меня не покидало предвкушение праздника, сродни предновогоднему, когда подарки под ёлку ещё не положены, но Деду Морозу уже нашёптаны самые заветные желания. И он, конечно, уже несётся на быстрых санях из своей Лапландии, чтобы успеть вовремя всё доставить и исполнить.
Утром, несмотря на накрапывающий дождик, из Тутлингена мы едем в старинный город Констанц, в котором переплелись постройки разных времён. Узенькие мощёные улочки, домики, башни, вывески и неожиданно вольные фрески на некоторых фасадах, небольшие причудливые крепости, храмы – просто глаза разбегаются от всей этой живой и здравствующей старины.
Точно знаю, что весь день лил дождь, и мы ходили под зонтиками. Но самое потрясающее – что впечатления, оставленные этим днём такие яркие и светлые, какие могут быть только при самой роскошной погоде.
В одной из старинных башенок – ресторан, где сегодня нас ждёт обед. Внутри всё до мельчайших подробностей дышит всё той же атмосферой ожившей старины, а потрясающие запахи еды дурманят голову. Блюда, принесённые нам, поражают не только дивным вкусом и красотой сервировки, но и своими размерами. Каждому достаётся тарелка, величиной с небольшой поднос, с пышным разнообразием мяса, гарниров, соусов, зелени и овощей. В начале кажется, что одолеть такое количество совершенно нереально, но оторваться от еды невозможно. И в скором времени, сытые и довольные, мы отправляемся на остров Майнау, где нас ждут сюрпризы, награды, поздравления.
По дороге на остров, в автобусе Лада проводит экскурсию, рассказывает о романтической истории этого острова. В своё время Мария Романова вышла замуж за шведского принца. Когда и их сын вырос и должен был наследовать престол, то обязан был жениться на специально выбранной принцессе. Однако он был влюблён в девушку невысокого происхождения и отказался вступать в брак с нелюбимой принцессой. Из-за этого он лишился короны, но зато получил в подарок от своего дяди Остров Майнау, где и поселился, женившись на своей любимой. Позже он овдовел и женился вторично – тоже на девушке не королевских кровей, с которой прожил долго и счастливо, собирая на своём острове коллекцию диковинных растений со всего света. Теперь этот остров перешёл в наследство его многочисленным потомкам. Здесь в огромном саду вокруг замка растут причудливые деревья, достигающие порою огромных размеров, необычные кустарники и экзотические цветы.
В древних дворцовых постройках расположились различные выставки, одна из которых стала павильоном для бабочек. Там, среди тропических растений порхают разноцветные бабочки – большущие, немыслимой красоты. Они будто позируют перед объективами, садясь поесть на расставленные там и сям тарелочки с ломтиками ананасов и других фруктов, утопающие в переплетениях листвы и цветов.
И вот, на этом сказочном острове, в одном из небольших дворцов, в уютном зале проходит награждение победителей конкурса «Русский Stil», сопровождаемое выступлениями, презентациями книг и разных проектов участников фестиваля. На столе расставлены призы – сверкающие статуэтки и другие подарки. Приподнятое настроение, царившее в зале – шутки, стихи, поздравления после официальной части перемещается в ресторанчик, расположенный почти рядом.
А там, во время застолья начинают звучать песни – такие знакомые с детства всем нам, выросшим в России. И официантки с разным цветом кожи, в изумлении застыли, прислонившись к дверям, и заворожено наблюдают, с каким азартом и слаженностью весь стол вдруг подхватывает одну песню за другой.
На следующий день нас ждал совсем уж немыслимый маршрут. Позавтракав в Германии, мы направлялись по окрестностям Боденского озера – сначала с немецкой стороны – в город Линдау, а затем в Австрию, чтобы оттуда, после зрелищ и обеда поехать в Швейцарию.
Побывать за один день в трёх странах мне, признаться, до сих пор не доводилось, и я испытывала радостное предвкушение. Видимо, ощущение эйфории было не у меня одной, и когда автобус тронулся в путь, выяснилось, что несколько человек забыли взять с собой паспорта. Пришлось возвращаться. На самом деле за всю поездку заглянуть в наши паспорта никто из пограничников так и не удосужился. Но если бы проверка всё же состоялась, то у нас могли бы возникнуть неприятности.
По пути Лада затеяла импровизированный творческий вечер (вернее, творческое утро) прямо в автобусе. Каждый желающий брал микрофон и читал стихи, рассказывал занимательные или смешные истории или делился ценной информацией. Потом так же стихийно начали вспыхивать песни.
И вот – город Линдау, где разные эпохи и периоды не просто соседствуют друг с другом. Здесь влияния моды разных времён порою присутствуют в пределах одного и того же собора, в тех случаях, когда какой-нибудь из них бывал перестроен неоднократно, по прихоти разных завоевателей, оставлявших частично те фрагменты строений, которые не противоречили их вкусам.
Современные памятники с фонтанами разворачивают целую иерархию социальных взаимоотношений, с большим юмором трактуя светские и религиозные порядки древних времён.
А вот на площади у фонтана, неподалёку от пристани – шумное моло-дёжное действо в ярких костюмах, под современную музыку.
Часть нашей весёлой компании разбрелась на радостях по красивым закоулочкам и сувенирным магазинам.
Когда же пора было выезжать в Австрию, то нескольких человек не оказалось на месте. (О, этот наш вечный русский «авось»!) Мобильников у отсутствующих с собой не было, и поиски представлялись делом не быстрым. Штефен с трудом сдерживал эмоции, и по коротким репликам мне стало ясно, что для нас готовится какой-то сюрприз, но если мы опоздаем, то всё пропадёт зря. Лада выглядела очень собранной и сосредоточенной, она тихо навела какие-то справки у присутствующих, потом куда-то уходила, приводя заблудших гостей небольшими порциями. Наконец-то все оказались на местах, и мы поехали.
В этот день кто-то свыше как будто нарочно подшучивал над нами. В Европе сейчас строительство возникает на каждом шагу. Дважды наша дорога оказывалась перекрытой, и Штефену, подавив вырывающийся стон и проявляя чудеса выдержки, приходилось искать объезд. Большущий автобус с ювелирной ловкостью карабкался и протискивался по каким-то крохотным закоулочкам, под наклоном то вверх, то вниз, а потом мчался по объездным дорогам. И кроме меня, сидевшей ближе всех к «штурвалу», никто даже не догадывался, каких усилий стоило Штефену и Ладе удержать ситуацию, на-верстать упущенное время; как точно и слаженно они действовали, как поддерживали и ободряли друг друга. И всё это – чтобы мы могли получить предназначенные нам радости в полном объёме.
Но вот, наконец, мы подъезжаем к Австрийской границе и Штефен, с облегчением выдыхает: «Успеваем!»
Мы высаживаемся в городе Брегенц, у подножия горного массива Пфендер, на берегу роскошного Боденского озера. В длину оно огромное, как море, и даже невозможно разглядеть противоположный берег. А взмывая на подъёмнике, видишь всю эту красоту буквально с высоты птичьего полёта. И тут-то мы понимаем, зачем так торопились – нам предстоит посмотреть «Орлиное шоу». На вершине горы, по которой неподалёку разгуливают и трубят олени, за небольшой оградой оборудованы скамейки, на которых мы рассаживаемся, вместе с остальными зрителями. Перед нами выступают дресси-ровщики, представляющие одну за другой большущих птиц – орлов, грифа, огромную сову, какую-то невероятную орлицу по имени Катарина, с сине-белым опереньем. Эти гордые пернатые красавцы, снимаясь с руки дресси-ровщика, пролетают, с царственной грацией круги над склоном. Потом возвращаются и на бреющем полёте проносятся прямо над нашими головами, иногда слегка задевая нас крылом, усаживаются на перильца и милостиво позволяют себя разглядеть. А внизу – ширь и блеск Боденского озера, с разбросанными по берегам городками, пристанями, лодками и кораблями. С берега вдруг начинает подниматься дирижабль. И в какой-то момент размах крыльев парящего орла плывёт в небе вместе с дирижаблем.
Да! Пропустить такое зрелище действительно было бы очень обидно! Теперь понятно, почему Штефен и Лада так беспокоились.
Но, в конце концов, нам приходится спускаться «с небес». Да и голод – не тётка – пора обедать. К хорошему привыкаешь быстро. И наши желудки уже готовы к поглощению очередной гигантской порции. После завтрака в Германии нас ждёт обильный и вкусный обед в Австрии.
Потом мы направляемся в Швейцарию, в городок под названием Штайн ам Райн (Камень на Рейне). Сказочное обаяние этого маленького расписного чуда трудно себе представить. Каждый домик, как старинная игрушка, со своей индивидуальной архитектурой, расписан по всему фасаду какими-нибудь жанровыми картинами или фамильными гербами. Каждая вывеска – это антикварное произведение искусства. И в то же время ощущение такой гармонии и цельности, как будто каждый дом, башенка, храм и каждая деталь нарочно подбирались, чтобы стоять вот так, всем вместе на этой булыж-ной мостовой. Цветы не только внизу – на клумбе, на фонтане, но и прямо на домах – подвешены к стене в специальных горшках, стоят на окнах, на балконах. На краю фонтана уютно присела бронзовая кошка, которую так и хочется погладить.
Каждый переулок от главной улицы ведёт к Рейну. А там плавится в облаках малиновый с золотом закат и, дробясь, утекает в воду. Катер, названый тем же именем, что и город, причаливает к берегу, на него, покружившись, садятся чайки. С горы на нас взирает старинный замок, выглядывающий из разномастной листвы.
Нагулявшись и налюбовавшись вдоволь, мы садимся в автобус, чтобы ехать ужинать. На этот раз перед домом-рестораном с замысловатыми ставнями в вечерних сумерках просматривается среди зелени изваяние оленя. И снова любители настоящего живого пива будут дегустировать и тёмное, и светлое, споря о том, какое больше подходит к тому или иному блюду.
Но на этом впечатления дня не заканчиваются – нас ждёт Рейнский водопад, особенным образом освещённый в тёмное время суток. По дороге Лада успела о нём рассказать и назвать некоторые цифры: его примерный возраст, ширину, высоту и сколько кубометров воды выдаёт он каждую секунду. Но поистине, лучше один раз увидеть…
Когда в ночном сумраке мы выходим из автобуса и идём к набережной, вокруг висит непрекращающийся гул. И тут нам открывается шикарное зрелище: в пересекающихся световых потоках кипит, бурлит и бесчинствует водопад, во всю свою 150 метровую ширину, наполняя весь окружающий воздух клубами разноцветного пара. Справа, высоко на горе – загадочная крепость со светящимися окнами. А слева набережная, огибая бурлящую заводь, ведёт к самой гуще извергающихся потоков.
Я, конечно же, сразу помчалась в самые объятья стихии – туда, где вода расшибается с грохотом, обдавая мельчайшими брызгами и клочьями пены. А дальше… дальше меня охватывает восторг, от которого хочется летать, орать и реветь вместе с этими распоясавшимися бунтующими потоками… внутри всё подпрыгивает и хохочет. Я просто ошалела и влюбилась… да, влюбилась!.. и о нём, любимом, уже невозможно думать и говорить иначе, кроме как стихами…

Почти внутри, совсем вплотную, рядом,
Я в потрясенье Рейнским водопадом.
Семнадцать тысяч лет могучим станом
Он – весь навыхлест, в танце неустанном.

Ежесекундно извергая тонны,
Со страстью месит массы – рёв и стоны…
Неиссякаем в нетерпенье пенья,
И воздух весь – в испарине и пене.

Разгул, почище мотовства и пьянства.
Вот это – мощь! Вот это – постоянство!

Я вся поражена любовным ядом,
И всех теперь сверяю – с водопадом!

Когда возвращались, внутри всё пело и плясало, а кровь превратилась в шампанское и празднично закипала, норовя перелиться через край. А перелистывая в мыслях сегодняшние события, трудно было представить себе, что всё это произошло за один день.

А назавтра, с утра мы собрались обсудить проблемы творческих союзов, взаимоотношений авторов с издательствами и всего того, что помогает современной литературе дойти до читателей – быть услышанной, прочитанной, воспринятой.
Московская писательница Елена Янге поделилась своим опытом и наблюдениями. Татьяна Кайзер, член Международного сообщества писательских союзов и общества «Berliner Literaturbund» ратовала за чистоту слова. Карина Бахмутская, обладатель гран-при Афинского фестиваля русского искусства за рубежом высказывала острые суждения, полярные по отношению к ранее высказанным. То и дело разгорались жаркие споры, тем не менее, это не помешало всем нам сблизиться, многое понять, извлечь максимум пользы из разности опыта и жизненных позиций всех присутствующих.
После обеда все гуляли по Тутлингену – в свободном полёте. Кто-то совершил восхождение на близлежащую гору, чтобы на её вершине погулять по замку. Кто-то бродил по улочкам, заглядывал в магазинчики. Марципановая Наташа, конечно же, устремилась пополнять запасы марципана. А кто-то пошёл к Дунаю, который здесь протекает прямо посреди улицы, и трудно поверить, что вот эта небольшая речушка, берущая здесь своё начало, дальше превращается в тот самый широкий и могучий «Дунай, Дунай, а ну узнай…», воспетый в песне советских времён, которая привязчиво начинает звучать в ушах при одном только упоминании этой реки.

Но вот и приходит прощальный вечер. Звучат стихи, смех, песни, частушки, экспромты. Приехавшие музыканты – группа «Объятья!», выходцы из Питера, как-то сразу влились в эту тёплую, открытую, почти родственную атмосферу. И их привлекают в жюри Поэтри-Слэма.
От азарта у всех горят глаза, страсти накаляются, аплодисменты – такие горячие и продолжительные, что трудно понять, кого из поэтов зрители принимают с большим энтузиазмом. В конце концов, победила самая юная Оль-га Кошкина, второе место завоевал своим блистательным юмором Андрей Баранов, а третье – острая на язык Елена Яхненко. И снова – награды, музыка, шутки и танцы – огневые, озорные.
А когда все вроде бы расходятся по своим номерам, то оказывается, что разойтись нет никакой возможности. И снова все оказываются вместе, в самом большом номере, живописно облепив и обжив все возможные сидячие и лежачие места. Творческий вечер стихийно продолжается. И продолжаются открытия: Карина Бахмутская читает немыслимо смешные миниатюры, Вероника Венедикторова пробуждает лирические эмоции, Наталья Крупина уводит в философские глубины, и все – по кругу читают, рассказывают, шутят, и блестит нежданными гранями творческий калейдоскоп.
На следующий день все горячо прощаются, разъезжаясь, разлетаясь в разные концы мира. И каждый уносит в себе этот праздник и всех нас, с тем, чтобы после переписываться, общаться, и возможно, в недалёком будущем увидеться снова.

А я ещё на пару дней возвращаюсь в Карлсруэ – ещё хоть немного по-общаться со Светой. Проехаться вместе в близлежащие небольшие города; поприсутствовать на уроке вокала, позавидовав белой завистью её ученице с абсолютно юной внешностью и неожиданно мощным, летящим голосом (как же мне не хватает таких уроков!); посидеть в ресторанчиках, пообщаться с её друзьями и знакомыми.
Уже по пути в аэропорт, на вокзале Штутгарта встречаемся с Татьяной Лубенской – миниатюрной женщиной с огромными глазами и ярким темпе-раментом. Мы устраиваемся в привокзальном кафе, и Таня рассказывает о том, как она гастролирует со своими детскими спектаклями по всей Европе. Театрик у неё маленький, можно сказать семейный: она, её муж и сын – профессиональный свето- и звукорежиссёр. Татьяна – не только актриса, но и автор пьес, которые они играют. А ещё – совершенно потрясающий организатор. Пока она раскрывает перед нами все подводные рифы, возникающие на этом пути и разнообразные возможности решения проблем, поражает не только глубина понимания, ясность изложения, но и образная, эмоциональная речь, приправленная острыми словами и неожиданными выражениями. Мы со Светой то и дело покатываемся со смеху. В Татьяне очевидна редкая концентрация личности, талантливой во всех проявлениях.
Провожая нас в метро, в гуще толпы Таня заявляет: «Я буду ледоколом. За мной!» И действительно, эта ладно скроенная игрушечная фигурка, с лёгкостью разрезая толпу возвышающихся над ней людей, движется впереди нас, и в ней ощущается энергия ядерного реактора.

Уже в самолёте я снова и снова перебираю огромный ворох впечатлений. Привычные границы раздвигаются, и приходит ощущение причастности к какой-то огромной общности, проявленной по всем концам Земного шара.
Ведь все мы – грани одного загадочного целого, под названием «русская культура». И где бы мы ни жили, нас связывают единые корни – эта необъятная страна Россия, непостижимая до конца даже для её жителей; хронически переживающая непростые времена разной степени тяжести; изобилующая талантами, большей частью невостребованными и расплёсканными по всему миру, в поисках применения и удачи.
И по сердцу теплом разливается благодарность ко всем, кто с такой любовью взращивает нашу русскую культуру в разных странах, на европейских и других землях. Да не оскудеет рука дающего.

Ирина Егорова
Ирина Егорова
 
Сообщения: 1
Зарегистрирован: Вт ноя 02, 2010 1:37 pm

Вернуться в Московская литература за границей

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 2

cron